Мать-Родина в метро стоит одна,
Безпомощно протягивая руку,
И глаз невыразимых глубина
Почти уже не выражает муку.
В платке пуховом, в стареньком пальтишке,
С глазами устремлёнными во тьму, –
Где русские бездомные мальчишки
Мечтают сесть на чёртову иглу.
Мать-Родина! Какое униженье,
Какое горе вынести дано,
И сколько это жуткое виденье
Нам видеть в этой жизни суждено?..
Тебя терзают звери олигархи
И за границу плоть твою везут…
Три нищенки у Иверской под аркой
Молитву твоим голосом поют.
А помнишь, ты звала нас всех на битву?
На страшную Священную Войну, –
Был горизонт отточен словно бритва, –
И мы пошли, по зову твоему.
И мы пошли – пошли и победили,
И много нас тогда легло в бою,
Наверно, мы тогда другими были,
Сильней любили Родину свою.
Мне и теперь черты твои знакомы, –
Всё та ж печаль легла у складок рта,
Лишь оренбургский твой платок пуховый
Истёрся вдым, до самого до тла.
Как будто тень, той – грозной и суровой,
Стоишь в метро с протянутой рукой,
И Ангел Света – Ангел Бога-Слова
Стоит всегда незримо за тобой.
Мать-Родина! Какие униженья,
Какое горе вынести дано!
Какой великий Суриковский гений,
Положит этот лик на полотно?
Не в кандалах, закованная в цепи,
На санях увозимая в Сибирь,
Не тёмной ночью по безкрайней степи
Бредёшь одна, поющая псалтырь,
Но здесь, на «Комсомольской», средь зовущих
Купаться в Мёртвом море голосов,
Бездомная, в кипящей жизни гуще,
Среди бродяг, бомжей и мертвецов…
Стоишь одна, стоишь подобно тени,
С испуганно протянутой рукой,
Какой великий Достоевский гений,
Навек запечатлит тебя такой?…
Леонид Донатович Симонович-Никшич
12.03.2011 г.
