Из священных глубин сокровенной России
Вдруг подует на нас благодать,
И отряд партизан сквозь снега буревые,
Вмиг пойдет свое Царство искать
Где оно залегло, наше Русское Царство,
Сколько выпустить стрел, сколько копий сломать,
Сколько весей пройти, колдовства и коварства,
Сколько цепей незримых порвать.
Православия плещется Черное Знамя,
Что их ждет – Откровенье иль Смерть,
А в ночи раздувается белое пламя,
Над сугробами мечется смерч
Над Москвой в белом мареве носятся бесы,
И зеленая зыблется муть,
И витрин и реклам дымовая завеса,
Посмотреть, словно в бездну шагнуть.
Православие – Жизнь! А кругом только Смерти
Разгорелись в ночи письмена,
И несутся, и пляшут, и кружатся черти,
И белесо мелькают бельма
"Затащи меня в Ад!" – призывают рекламы,
"Загляни в Преисподнюю!" – титры зовут,
И Москва – не Москва, а подобье Пергама,
И последние сроки грядут.
Мiр враждебен Руси, Мiр – Антисистема,
Сам рогатый козел Бафомет
Маргариту зовет всю обмазаться кремом,
И садится в кабриолет.
С театральной стены, усмехаясь, Радзинский,
Бормоча про себя сиферот,
Смотрит злобно на нас черный маг жидовинский,
Искривляя кощунственный рот.
Он расскажет нам сказки про Русское Царство,
И как мы все убили Царя,
И как русские полные злого коварства,
Лили царственной крови моря.
Как народ, озверев, рушил белые церкви,
Как горели монастыри,
И хохочут от сказок Радзинского черти,
И танцуют шыты до зари.
Рестораны полны химерических теней,
Вампирических красок и лиц,
Фиолетовых масок и запахов тленья,
И хохочущих бледных девиц
Всюду клювы и когти, и крылья и гривы,
Ресторан трупным тленьем пропах,
Там танцуют и пьют, и смеются игриво,
И помада как кровь на губах.
Как бледны кровососы, как нежны вампиры,
Как прозрачен на свет нетопырь,
Как в руках юной ведьмы вибрирует лира,
Как рыдает кровавый упырь.
Там Сванидзе и Познер, Гордон и Невзоров,
Вурдалаки и нетопыри
Пролетают в метели над Русским простором,
Вызывая "земли пузыри"
О, Москва – Третий Рим! – мой таинственный Город,
Мой священный светящийся Град!
Поглощает тебя фиолетовый морок,
Пожирает пылающий Ад
Но над этой землей, превращенной в бордели,
Вдруг возникнет Малиновый звон,
Вдруг проступят из белой снегов колыбели
Православные лики икон
И отряд партизан по гудящей метели,
По несущейся белой пурге,
Крестным Ходом уходит к таинственной цели,
Развевая знамена во мгле
Где-то там в глубине – Тридевятое Царство,
Справедливый наш Батюшка Царь…
И идет Крестный Ход сквозь пургу и мытарства
И горит и не гаснет фонарь…
Эти люди давно уж не здесь пребывают,
На записочках их имена…
А метель то завоет, то вдруг зарыдает,
И Хоругвь в ней почти не видна…
Леонид Донатович Симонович-Никшич
08.09.2009 г.
