15.01.2020
Москва
Служба информации Союза Православных Хоругвеносцев и Союза Православных Братств
СОЮЗ ПРАВОСЛАВНЫХ ХОРУГВЕНОСЦЕВ,
СОЮЗ ПРАВОСЛАВНЫХ БРАТСТВ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
ЗАПИСКИ РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА
Про тюрьму города Серпухова
Русский человек (Виктор Дмитриевич Кириллов)
Хочу рассказать, как я сидел в тюрьме г. Серпухов под следствием по статье уголовного кодекса сопротивление работникам милиции (ГАИ).
Когда меня арестовали, то я сначала был посажен в К.П..З. г. Балашиха. Отсидев там 10 суток, я был перевезён в С.И.З.О. г. Серпухов (тюрьму г. Серпухов).
Раньше мне уже приходилось сидеть в тюрьме г. Серпухов, и это было несколько лет назад, а сейчас шёл 1993 год, и у нас в стране произошло много изменений - отказ от социалистической морали, расстрел Белого Дома и ещё много непонятных событий. Большинство людей в стране, не понимало, что происходит, но было ощущение что грядёт что-то зловещее.
Лично я был рад, что режим престарелых коммунистов рухнул, но непонятно, что будет в стране теперь. И вот я опять в тюрьме города Серпухов. Приехал я сюда как обычно на воронке с группой арестантов из Балашихинского КПЗ почти за 200 км. В то время в тюрьму г. Серпухова свозили урок из многих районов Подмосковья, таких как Балашиха, Щёлково, Подольск, Чехов. А откуда ещё, я уже не помню. Когда машина заехала на тюремный двор, всю группу «пассажиров» высадили во дворе, завели в здание тюрьмы и всех вместе посадили в довольно в большой бокс, именуемый на тюремном жаргоне – вокзальчик. В этом боксе было очень грязно, зато был туалет типа толчок со сливом воды и ещё был умывальник и три лавки. Прошло немного времени, и нас стали по одному дёргать на регистрацию, досмотр и обыск.
Происходило это так – надзиратель заводит тебя в дежурку, и другой надзиратель с ним, а с ним ещё два - три человека заставляют зека снять с себя одежду и обувь догола, и тут же надзиратель (по тюремному - вертухай) спрашивает обыскиваемого: есть ли какие-то деньги? Если деньги имеются, то тогда вертухай предлагает поделить их поровну, то есть располовиниться, а если зек не согласен с верхутаем, тогда деньги кладутся на так называемый квиток, а это значит, что зек не увидит их до конца срока, а то они и совсем могут пропасть. А если поделит деньги с верхутаем, тогда на них можно будет в тюрьме отовариваться, и опять же через верхутаев покупать чай, водяру, план (гашиш) и даже морфий. И поэтому бывалые зеки, как правило, деньги располовинивали, а у некоторых зеков были большие суммы. У меня был всего червонец. Я его ещё в КПЗ спрятал в брючный шов, и его вертухаи не нашли, хотя всю одежду тщательно прощупали и промяли. За одеждой осматривают обувь и стараются в башмаках оторвать стельки, так как под стельками во многих моделях ботинок находятся стальные пластинки – супинаторы. Это супинатор изготовлен из тонкой рессорной листовой стали шириной 3 сантиметра и длиной сантиметров 15-20, и он является хорошей заготовкой для ножа или же маленького кинжала. Его очень быстро затачивают об бетонный пол или об штукатурку стены. Далее тут же следует медосмотр. Тюремный врач (лепила по тюремному) заглядывает в рот и в задний проход, так же в волосы на голове, и вся эта процедура очень унизительная. А после окончания досмотра сажают в грязные боксики, где есть железные шконки (это ярусные нары), и могут там оставить на сутки и более, без пищи, хотя есть после всего пережитого не хочется. А потом, на следующий день переводят (поднимают в камеру – хату). Забыл сказать, что после досмотра фотографируют в фас и профиль, а так же заставляют «играть на пианино», то есть снимают отпечатки пальцев.
Надо отметить что персонал Серпуховской тюрьмы был весь новый, а из старых служителей был только фотограф, и я к нему обратился и спросил его: «Правда ли говорят, что сейчас в камерах разрешили иметь телевизоры, а также разрешено открыто чифирить. А ещё есть электроплитки, и можно открыто играть в карты». Фотограф посмотрел на меня, как мне показалось с каким-то сожалением в глазах, и сделав паузу сказал, что, когда поднимешься в хату, сам всё увидишь.
И вот, наконец, надзиратель повёл меня в камеру (хата №34) строгого режима, на третий этаж. Надо сказать, что Серпуховская тюрьма была построена в эпоху царствования Екатерины. Повсюду под потолками лепные украшения в виде солдатиков, а также птиц с лицом похожим на лицо царицы.
Ну, вот, наконец-то, и камера №34, массивная железная дверь, на двери намордник в виде амбразуры. Лязгнул в замке ключ, и предо мной наполовину приоткрылась дверь в камеру (хату). И от увиденного мной я обомлел. Зеки стояли плотной массой, человек двадцать сидели на лавках вокруг дубка (стола), другие сидели на нижних шконках, а на всех верхних шконках зеки лежали или же сидели. Шконки размещались в четыре яруса почти до самого потолка. Запах был как в свинарнике. В пространстве камеры стоял неподвижно смог, дышалось с трудом. На вешалке висела гора одежды. Я повесил туда свою куртку и громко сказал - привет братва, так обычно приветствуют друг друга зеки.
На моё приветствие кое-кто вяло ответил, и тут же спросили, откуда заехал в тюрьму. Я ответил, что в Железке – из Балашихи. Прошло минут 15-20. Я всё это время стоял, облокотившись спиной об шконку, а камерная жизнь шла своим чередом. Сидящие за дубком зеки, человек двадцать, занимались каждый своими делами. Кто играл в стос (стос - это на жаргоне колода карт), играли в тюремные игры, в основном такие как рамс, терц, кто-то чифирил или же просто беседовал. Беседы были на разные темы. Кто- то предложил мне чифирнуть. Я с радостью присоединился к чифиристам, и два раза приложился к кружке. Полагалась пить из одной кружки по очереди, по 3 глотка. Эта процедура меня хорошо взбодрила, и жизнь сразу стала веселей. Потом на скамье появилось свободное место, и я сразу на него сел, так как постоянно стоять невозможно. И вот я сижу, слушаю, о чём говорят бывалые люди-зеки. У каждого из них по три, а то и по пять сроков. Беседуют без споров, без эмоций, и совсем не слышно матерщины. В камере жарко и душно от множества людей. Многие по пояс голые. Почти у всех на теле наколки. У некоторых хорошего качества, у других качества похуже. Сюжеты в основном на религиозную тему - Кресты, Соборы во всю спину, на плечах ангелы или звёзды Богородицы. Так я сидел на лавке долго или нет, не помню, в голове у меня был какой-то туман, путались обрывки каких-то мыслей, ничего конкретного. Не получалось сосредоточиться, в общем было состояние транса. Видно повлияла смена обстановки и очень спёртый воздух в камере. Так я сидел, и вдруг передо мной оказался человек обнажённый до пояса. Он был очень худой, почти как в Освенциме или в Бухенвальде, и на нем было много воровских наколок таких как кресты, звёзды и других.
Он назвал себя и сказал, что он смотрящий за хатой №34. Зовут меня Володя (Чирик). Я в ответ сказал ему, что я Виктор. Чирик меня подробно расспросил: откуда я заехал в тюрьму г. Серпухова? Я ответил, что с Балашихи. Потом он осведомился: по какой статье меня закрыли (арестовали)? Я опять ответил, 93 прим. Часть №2. Потом вопрос: сидел ли я раньше? Я сказал, что раньше я уже сидел здесь в хате №25 несколько лет назад. В общем Чирик был удовлетворён моим ответом и сказал, что я могу остаться в хате №34 и показал мне шконку на четвёртом этаже под самым потолком, на которой лежал зек, с ним я должен был делить это спальное место. По конец нашей беседы Чирик объявил мне, что сейчас тюрьма Серпухова находится на воровском положении . Я сразу же спросил у него: объясни мне, я не понимаю, как это на воровском положении? А он ответил, посидишь какое-то время, поймёшь всё сам, и удалился к себе в левый угол у окна. Так называемые блатные всегда стараются занять шконки неприменно окна, хотя зимой там сидеть довольно холодно. Только от меня отошел Чирик, тут же ко мне притиснулся какой-то зек и сказал, что он меня знает по прошлой моей отсидке. Он назвал себя Лёхой Сватом. Я силился вспомнить его, но никак не мог. Сват тут же предложил чифирнуть, а я сказал ему, что у меня ничего нет, ни чая, ни еды. С К.П.З. я приехал пустой. Это не страшно, сказал Сват, чай у него есть, конфеты тоже. И мы тут же заварили на плитке чая (чифира). Скорее это был так называемый купец. Ведь чересчур крепкий чай пить неприятно даже зекам. А купец это напиток в самый раз. Я знаю, что купец любят наши Хоругвеносцы, а также многие творческие люди. Когда купец запарился стали его пить строго по три глотка из одной кружки, пуская её по кругу. К нам присоединились ещё двое. Одного из них звали Дмитрий Иванович. Он сидел за драку с соседом, которая потом переросла в поножовщину. Я стал звать его – Старый. Этот Старый был весьма интересным собеседником и очень бывалым человеком, в дальнейшем я стал с ним кентовать. Кенты - это товарищи в тюрьме и на зоне. Из разговора я узнал, кто такой Лёха Сват. Я его вспомнил. Раньше он был молодым человеком, а теперь лицо у него задубело – типичный уголовник да и только. Сидел Сват четвёртый раз за похожие преступления. А именно, будучи у кого-то по приглашению в гостях, он снимал с вешалки чужую куртку и уносил её по пьянке к себе домой. А хозяева, зная чьих это рук дело, заявляли на Лёху в милицию и менты находили эту злополучную куртку у Лёхи дома. А дальше Свата сажали на кичман (в тюрьму), а суд давал ему срок по полной программе, лет пять или семь, так как Сват считался рецидивистом. А по сути, у него была болезнь клептомания, и по пьянке в момент совершения кражи злополучных курток, он ничего не мог с собой поделать. Таких как Сват надо лечить, а не судить.
И вот наступили у меня тюремные будни – дни и ночи. Хата, прогулочный дворик 7 на 5 метров, прогулка 1 час. Кормить в тюрьме стали на удивление хорошо. Густое первое со свининой. Головизной каши ешь сколько хочешь. Раздатчик (баландер) не отказывал в добавке. Моему удивлению не было предела. Если раньше, несколько лет назад, в тюрьме кормили зеков впроголодь, то теперь кормят досыта. Как-то днём лежу я на 4 этаже на шконке. Шконку я делил с одним зеком. Спали по очереди. Он ночью, я днём. А снизу меня зовёт Дед, мой кент. Витёк спускайся, сейчас будут выдавать сигареты. Я спустился, говорю Деду: что это за сигареты, я ведь не курю, а он в ответ мне: «Это воровской подгон на тюрьму. Если сам не куришь, всё равно бери, отдашь их мне». Я подошёл к кормушке, и через кормушку получил 10 пачек сигарет – 5 пачек с фильтром и 5 «Примы». Удивлению моему не было предела.
Потом, что ещё меня дивило – надзиратели стали для зеков как бы друзьями. Если у зека были деньги, то у надзирателя можно было купить водку, дурь (наркотик), шириво (морфий). При советской власти пулкари (надзитратели) были хуже собак, а сейчас стали приятелями. Потом перестали запрещать в тюрьме картёжную игру. А играли, выше я уже говорил об этом, в такие игры как терс, рамс. Колода карт по тюремному зовётся стос. В хате почти всегда присутствует какой-нибудь зек умелец, который изготавливает стосы (колоды) карт, а если такого в камере нет, тогда зеки заказывают колоду, где- то в других хатах. Любители играют в карты все дни и ночи напролёт. А если не хочешь, так и не играй. А ещё очень важно отметить, что под интерес никогда не играют. Игра под интерес запрещена.
Помню, как вслух зачитывался воровской прогон – малява. Дело было после ужина к дубку (столу) протиснулся пожилой вор из Серпухова – Юра Фунтик. Он был маленького роста, лицо у него было доброе. Он, стоя, обратился к зекам, потребовал тишины, и сказал, обращаясь ко всей хате: «Я получил воровской прогон, сейчас я его буду читать, прошу всех слушать со вниманием».
Вот вкратце что был написано в воровском послании:
«Привет братва. Первое: всего всем наилучшего и скорейшего всем освобождения. Обращаю ваше внимание на то, что мы добились у администрации тюрьмы возможности пить Вино. Вино на радость нам дано, а ни в коем случае не на пьяные дебоши. Не спрашивайте друг у друга, кто как жил на воле, и не устраивайте по пьяни разборок. Пример. Коляка из Подольска по пьяни устроил разборки с сокамерниками. С Кольки спросили как с понимающего (побили). Просьба ко всей братве откажитесь от поездок на следствие в Балашихинское КПЗ, так как в следственных камерах Балашихи много крыс, вшей, клопов, чесоточного клеща. Пусть Администрация наведёт порядок. О возобновлении поездок сообщим всем своевременно. Жиганский привет всей братве !!!».
Крысы, вши, клопы и чесоточный клещ водились также и в тюрьме. Начальство к этому относилось безразлично, так как очистить камеры от кишащих паразитов было не реально, потому что стены внутри тюрьмы были покрыты штукатуркой под названием шуба, и были очень бугристыми, и при рассмотрении напоминали скалистые горы. Так что на них нельзя было что-либо нарисовать и тем более написать. Вот в складках этих гор и водилась вся паразитическая живность. Забыл написать, что в хатах водились также тараканы в огромных количествах.
Ещё про изготовление карт (стосов). Технология примерно такая. Берётся газетная бумага, нарезается остро наточенным супинатором по нужному размеру. Потом клеится хлебным клейстером в слоёные листы. Потом склеенные листы сушат на шконке. А когда они высохнут, тогда умелец начинает подгонять отдельные листки в колоду (стос). Всё это делается острым осколком стекла. Когда колода приобретёт нужный размер, тогда берут специальные миниатюрные трафареты, изготовленные из бумаги, и на карты наносят рисунок соответствующий достоинству каждой карты. Цвет обычно чёрный и красный. Чёрный цвет - это жжёный резиновый каблук, а красный цвет кирпичная пыль или же женская губная помада, если её удается достать. После нанесения обозначений на колоду тонким слоем наносят парафин. Его берут со шкурки сыра. Когда карты (стос) уже изготовлены, они выглядят очень эффектно. Но понять неискушенному человеку, что на них изображено практически невозможно, красиво и непонятно. Когда в тюрьме сидит рецидивист Миша (Квакин) – псевдоним, лучший мастер изготовления карт, то начальник тюрьмы ему всегда заказывает несколько колод для себя. Конечно за плату, в основном за чай.
А ещё я был удивлен тем, что кирпичная внутренняя стена, разделяющая камеру 34 с соседней камерой, не помню её номера, была пробита насквозь, то есть разобрана, а на вид толщина этой стены была больше метра и что удивительно кирпичная кладка внутри тюрьмы была не на растворе, а на глине, только наружный слой кирпича был на растворе, а внутри на глине. Это отверстие было достаточно широким, и в тоже время пролезть в него было нельзя. Это отверстие по тюремному «кабур» или «кабура» использовалось для разговоров, или что из хаты в хату нужно было передать. Маскировалось всё очень просто. На эту дыру вешалась маскирующая её картинка из журналов, а также на ней висела зековская одежда, и начальство месяцами её не обнаруживало.
Было ещё одно чудо, а именно изготовление в хате браги из сахара. Делалось это так. Сахар выписывали в тюремном ларьке или же получали его в передачах. Потом разводили его в ёмкостях, таких как резиновые сапоги или это мог быть большой целлофановый пакет. Вместо дрожжей пользовались белым хлебом, который выписывали в ларьке. Его вначале жевали, а разжёванный хлеб сплёвывали в целлофановый пакет, а затем этот пакет с влажным жеванным хлебом клали на отопительную батарею дня на три, и за это время он превращался в дрожжи, и его добавляли в брагу. А когда брага становилась готовой, её перегоняли в самогон, пользуясь примитивным самогонным аппаратом. А потом этот самогон пили. Неприятных последствий после пьянки как правило не было.
Шёл 1993 год. В стране было много непонятных мне и многим людям новшеств и перемен. Были перемены и в тюрьме г. Серпухов. Например, в тюрьму часто приезжали омоновцы. Они были в масках, в бронежелетах, и в руках у них были резиновые палки. Приезжали они, чтобы нагнать страх и жуть на зеков, а за одно и на администрацию тюрьмы, в основном на надзирателей, а делалось это так. Надзиратель по приказу омоновца открывал какую-либо камеру, а омоновцы выгоняли в продол (коридор) всех сидящих из камеры, и криком приказывали руки за голову, ноги врозь, лицом к стене. Все быстро выполняли, а кто мешкался, того ждал удар дубинки по почкам или по спине. Зеки звали омоновцев скалолазами или же маски-шоу. Затем омон вламывался в пустую от людей хату и сбрасывали со шконок на пол матрасы , подушки и все предметы тюремного быта. Так же сбрасывались вещи и одежда с вешалки, и после ихнего досмотра в хату с трудом можно было войти. Но парадокс был в том, что брагу и другие запрещенные вещи они никогда не находили. Я думаю, из-за своей тупости и злобы. Однажды во время камерного обыска, когда омон выгнал зеков на продол (коридор), то один зек разрезал себе живот заточенным супинатором, как раньше это делали самураи в Японии. Его тут же отвезли в городскую больницу Серпухова, где его зашили, и пока он был в больнице, решением суда его освободили.
Тюрьма - это следственный изолятор, и непременное условие содержания зеков – это изоляция зеков подельников или же членов одной шайки (преступной группы) друг от друга. Таковы правила. Делается это в интересах следствия. А на самом деле как раз это-то и не делается. То есть сделать это невозможно по причине того, что зеки народ ушлый и изобретательный. Существует много способов преодоления этой преграды. Подельники постоянно пишут друг другу малявы (записки). Между камерами на улице протянуты шнурки, так называемые «кони» привязывают к концу шнурка несколько маляв и с первого этажа передают на третий, или со второго на первый, или как-нибудь наоборот.
А ещё для передачи маляв используют туалет. Из пластиковой бутылки делают торпеду - миниподлодку, помещают туда несколько маляв, а затем в туалете в унитаз набирают много воды, а затем сразу резко открывают затычку, которая удерживает воду, и вместе с потоком воды эта торпеда по сантехнической трубе уплывает в другую камеру, где её зеки ловят, достают из неё малявы, и заряжают в неё свои, и остаётся шнур, на котором её запускали, вытянуть и достать из неё малявы. Не так страшен черт, как его малюют, гласит народная мудрость. По крайней мере я не встречал в тюрьме грустных и тоскующих о своей судьбе зеков, как правило у многих лица были довольно радостные, в глазах не было тоски и в помине. Хотя под следствием некоторые отсидели по году и даже больше.
Хочу описать ещё один интересный случай, произошедший в 1993 году в Серпуховской тюрьме. А произошло вот что. Когда человек попадает в тюрьму, у него помимо его воли появляются мысли, а нельзя ли отсюда как-нибудь убежать. Всё равно как: или через суд или через окно, сломав решетку, или через забор. Само собой эти мысли есть пустые мечтания. Зек понимает это, но, тем не менее, продолжает тешить себя этими грёзами. Но вот летом 1993 года произошёл реальный случай побега из Серпуховской тюрьмы двух подследственных зеков. А дело было вот так. Как я уже написал, эта тюрьма строилась во времена Екатерины Великой, якобы как гостевой дом на пути её поездки в Крым, но молва гласит, что она в нём не останавливалась. Так этот дом и остался стоять, а потом со временем был оборудован под тюрьму. Получилась трёхэтажная тюрьма. И вот летом 1995 года двое подследственных сидельцев простучали внутреннюю кирпичную перегородку и обнаружили по звуку внутри этой кирпичной перегородки обширную пустоту, и стали с предосторожностью аккуратно разбирать кирпичи. Это удалось им сделать, а остальные зеки смотрели на действия этой пары как на спектакль и ждали, что получится из этой затеи. И вот, вынув несколько кирпичей, ими был обнаружен дымоход. Толи это был тепловой калорифер для обогрева, а самое главное ход был достаточно широк, чтобы в него можно было пролезть, и они по одному полезли в этот ход вертикально, прямо как в фильме граф Монтекристо. И этим ходом им удалось выбраться на крышу тюрьмы, а потом они как-то спустились на тюремный двор. А дело было ночью, и их охрана тюрьмы не заметила. А затем им пришлось забраться на какое- то административное здание тюрьмы, вплотную примыкавшее к тюремной стене, а затем уже они спрыгнули с высоты второго этажа на городской асфальтированный тротуар. Один из них во время прыжка сломал себе ногу. Но тем не менее им обоим удалось выбраться из города и поселится в деревне у какой-то родственницы. Но эта идиллия продолжалась недолго. Вскоре родственница (бабка) их сдала, и они были возвращены в свои пенаты. Дальнейшую судьбу этих смелых, замечательных людей, я не знаю. А вообще побольше бы таких отважных богатырей. С такими героями Русский народ способен преодолеть любые трудности .
Мы Русские! С нами Бог!!
Конец, и Богу Слава!!
