Лента Новостей. 2019 год от Р.Х. Служба информации Союза Православных Хоругвеносцев

19.05.2019

Москва

Служба информации Союза Православных Хоругвеносцев и Союза Православных Братств

Молитвенное стояние и Крестный ход в Русском монархическом центре – Тайнинском

Видео можно посмтреть по ссылке

На 151 годовщину рождения Царя Мученика Николая II Александровича Союз Православных Хоругвеносцев , Союз Православных Братств, Свято-Сергиевский Союз Русского Народа провели в Тайнинском у Памятника Царю-Искупителю – молитвенное стояние и Крестный ход.
День выдался очень подходящим для такого мероприятия. Яркое весеннее солнце радостно освещало реющие на сильном ветру знамёна Союза хоругвеносцев. Знамёна и хоругви сгруппировались вокруг величественного памятника Св. Царю мученику Николаю II Искупителю на фоне ещё почти изумрудной весенней листвы.
Картина была настолько прекрасна и впечатляющая что даже случайно оказавшиеся люди в этих местах выражали своё восхищение созданной картиной, начинали фотографировать и спрашивали – «Что это такое?». Интересно, что так бывало всегда и везде, где бы не появлялись хоругвеносцы. Собственно это живые картины во Славу Божию, во Славу Православия на Русской Земле. Вот что это такое.
В этот раз начали быстро без раскачки . Это было чем то похоже на кавалеристскую атаку с её напором и динамикой, хотя мучительно готовились несколько месяцев.
В начале выступил Глава Союза Православных Хоругвеносцев – Леонид Донатович Симонович-Никшич. Он сказал, что времена наступают тяжёлые. На нас со всех сторон ополчились враги. Враги всего русского и прежде всего Православия. Собственно это слуги сатаны , слуги смерти. которые против Жизни Вечной, против Бога. Собственно на Руси они всегда были непростые. За прошедшие 100 лет почти 100 миллионов русских людей погибло в войнах, лагерях, тюрьмах, от голода и абортов. И всё это при попустительстве и равнодушии так называемого мирового сообщества – очень просвещённого и культурного. Собственно это и есть самый настоящий геноцид.
В этот день мы собрались, чтобы почтить память Святого нашего Царя и его Святого семейства. Но не только.
С нами сейчас Икона Св. муч. Императора Павла I, хоругвь Св. Царя муч. Иоанна Грозного, Св. Григория – Нового, которые, так же как и Николай II, приняли мученическую кончину от слуг дьявола.
В заключении Леонид Донатович отметил, что прекрасный памятник Царю это жертвенное дело нашего скульптора Вячеслава Михайловича Клыкова. Первый памятник был взорван всё теми же продолжателями борьбы против Бога до второго пришествия. Но Вячеслав Михайлович не пал духом и на свои средства создал доныне стоящий памятник в этом святом месте, где останавливались многие наши Цари по пути в Троице-Сергиеву Лавру. Царствие ему Небесное и Вечная Память!
Далее выступил заместитель Главы СПХ - Валерий Александрович Левченко.
Он отметил, что происходящее сейчас в Екатеринбурге совсем не случайно. И место выбрано не случайное – всего в 1 км земля политая кровью Царственных мучеников в начале прошлой революции 100 лет назад. И вот теперь слуги сатаны, пользуясь доверчивостью русских людей, снова хотят устроить нам революцию, устроить майдан наподобие Киевского. Но мы не должны поддаваться на эти происки и крепко стоять за Православие и нашу Церковь- Мать.
Выступили так же братчики СПХ Алексей Григорьвич Манухин и
Николай Журавлёв.
В заключении братчик СПХ Максим Марков в честь своего 40-летия был награждён Четническим орденом.
Далее пошли Крестных ходом с пасхальными песнопениями. Впереди Крестного хода шла икона Императора Павла I, другие иконы.

Слава Христу – Смерть Антихристу !
Православие или Смерть !

Заместитель Главы Союза Православных Хоругвеносцев

Валерий Александрович Левченко

II.

В воскресный день 19 мая 2019 года в бывшем селе Тайнинском, которое сейчас входит в черту подмосковного города Мытищи, прошли памятные мероприятия Царского Дня в ознаменование 151-летия со дня рождения Государя Николая Александровича.
6 мая (по новому стилю - 18 мая, с учетом святцев - 19 мая) 1868 года, в день памяти праведного Иова Многострадального, родился Святой Царь-Мученик Николай II Александрович.
Торжества организованы приняли Союзом Православных Хоругвеносцев и Союзом Православных Братств. В них приняли участие Национально-консервативное движение, Общественная организация «Русь Триединая» и другие патриотические общественные организации.
Празднование прошло у памятника Святому Царю-Мученику, установленного вблизи Благовещенской церкви в Тайнинском. Место для установки памятника работы скульптора Вячеслава Михайловича Клыкова было выбрано неслучайно: Тайнинское служило одной из остановок Русских Царей по дороге на богомолье в Троице-Сергиеву Лавру, здесь по распоряжению первого русского Царя Иоанна Васильевича Грозного был построен путевой дворец, из архитектурного комплекса которого до наших дней сохранилась Церковь Благовещения Пресвятой Богородицы.
Под молитвенное пение тропаря Святым Царственным мученикам монархический Крестный ход прошествовал к памятнику Государю, перед которым состоялось народное молитвенное монархическое собрание, во время которого прошло обсуждение нападок храмоборцев – либералов на Русскую Православную Церковь в Москве и Екатеринбурге.
Собравшиеся на празднование Дня Рождения Государя братчики Союза Православных Хоругвеносцев и Союза Православных братств выступили с осуждением нападения храмоборцев – либералов на место строительства храма святой великомученницы Екатерины (небесной покровительницы Екатеринбурга) в Екатеринбурге (храм был варварски снесён храмоборцами – большевиками в 1930 году ) и на бывшую резиденцию Московских Патриархов в Чистом переулке в Москве.
С осуждением содомитов выступил хоругвеносец Алексей Манухин, который призвал к недопущению проведения в Москве содомитами гей кино-фестиваля и гей-парада, потому что Москва – не Содом, а Первопрестольный град, Третий Рим и Новый Иерусалим.
Выступил Валерий Александрович Левченко, заместитель главы Союза Православных Хоругвеносцев, который призвал к канонизации убиенного Императора – мученика Павла I, напомнив, что этим мы выполним волю Государя Николая Александровича, который ратовал за канонизацию Императора Павла Петровича, почитая его как мученика.
Леонид Донатович Симонович – Никшич - глава Союза Православных Хоругвеносцев, председатель Союза Православных Братств и предводитель Сербско-Черногорского Савеза Православних Барьяктара, выступил с призывом к русским людям – стать на защиту Русской Православной Церкви и за обязательное возрождение храма святой великомученницы Екатерины в Екатеринбурге.
Так же Леонид Донатович Симонович-Никшич поздравил хоругвеносца Максима Маркова с 20 – летием нахождения в рядах Союза Православных Хоругвеносцев и 40-летием со Дня Рождения, во время поздравления он вручил Максиму Маркову - награду – Орден Черногорских четников «Ускоков», которые беспощадно громили османов и защищали Черногорию и Святую Православную веру.
Так же к собравшимся обратился Сергей Валерьевич Моисеев, глава Общественной харьковской организации «Русь Триединая», он призвал защищать православные храмы в России и на Донбасе, которые постоянно подвергают обстрелам украинские каратели и освободить Харьков и исторические регионы Новороссии из под украинской оккупации.
По окончании торжественного собрания состоялся Крестный ход вокруг памятника Святому Царю-Мученику Николаю Александровичу. Во главе Крестного хода шли хоругвеносцы СПХ с развевающимися Российскими Имперскими чёрно-злато-белыми знамёнами и святыми иконами и хоругвям с изображением Святого Царя-Мученика Николая II.
По окончании Крестного ход глава СПХ и СПБ Леонид Донатович Симонович-Никшич поздравил собравшихся с Днём Рождения Святого Царя-Мученика Николая II Александровича – «Царским Днём», как именовался этот день до революции 1917 года и призвал собраться 23 мая на могиле воина – мученика Евгения Родионова.

Празднование Царского Дня в Тайнинском хоругвеносцы завершили исполнением гимна "Боже, Царя храни!".

Братчик Союза Православных Хоругвеносцев Кавалер Ордена Черногорских героев-ускоков
Максим Анатольевич Марков

III. Орден Черногорских Ускоков.

      Кроме кровнаго, чрезвычайно многочисленная родства, есть въ Черногории другое родство, такъ называемое побратимство. Оно состоитъ въ томъ, что двое юнаковъ, которые любятъ другъ друга и дружатъ между собою, совершаютъ обрядъ, после котораго считаютъ себя братьями. Связь эта считается более тесною и священной, нежели даже связь крови. Побратимы не только обязаны всегда и во всемъ помогать другъ другу, но каждый изъ нихъ долженъ быть всегда готовь положить жизнь за брата. Если въ стычке одинъ изъ нихъ слегка раненъ, другой долженъ унести его съ поля сраженія; если же онъ убить на повалъ, или на столько тяжело раненъ, что нетъ никакой надежды на его выздоровленіе, то его побратимъ обязанъ собственными руками отрубить ему голову, чтобы она недосталась врагу. Такое побратимство въ Черногоріи бываетъ однако трехъ родовъ: малое побратимство, побратимство неволею и причастное. Малое побратимство заключается безъ всякой торжественности: двое юнаковъ, изъявившіе другъ другу желаніе вступить въ такое побратимство, только три раза целуются между собой; затёмъ тотъ, кто первый предложилъ побратимство, приглашаете къ себе своего побратима въ домъ, угощаетъ его и дарить ему что нибудь изъ своихъ вещей. Побратимство неволею совершается тогда, когда черногорецъ находится въ какой нибудь нужде, въ опасности, изъ которой не можетъ выпутаться своими собственными силами. Тогда къ первому проходящему или встречному онъ обращается съ такими словами: [«Помоги мне ради Бога и Святаго Ивана, я передъ Богомъ беру тебя братомъ...»] При этихъ словахъ, каждый непременно останавливается, исполняетъ всякую просьбу, если только она для пего по силамъ; затёмъ они целуются между собою три раза, и вотъ они побратимы. Но самое истинное и самое главное побратимство— причастное. Когда черногорецъ находить хорошаго человека, который ему нравится во всехъ отношеніяхъ и съ которымъ онъ дружить, онъ решается заключить съ нимъ причастное побратимство. [Сговорившись объ этомъ между собой, оба юнака зовутъ попа чтобы тотъ благословилъ ихъ союзъ и прочелъ имъ молитву. Въ назначенный день и часъ оба отправляются въ церковь и во время молитвы становятся къ священнику подъ эпитрахиль. Затемъ священникъ подносить имъ чашу съ Святыми дарами; они разомъ къ ней приникаютъ и три раза причащаются, вотъ поэтому такое побратимство и называется причастнымъ]. Затемъ побратимы целуются другъ съ другомъ три раза и уходятъ. Тотъ, который первый позвалъ на побратимство, зоветъ побратима къ себе на обедъ, на которомъ присутствуютъ все его родственники, и даритъ ему при этомъ рубашку, ружье или ножъ.
      Черногорцы вступаютъ иногда въ побратимство и съ турками, но между ними никогда не бываетъ причастнаго побратимства, а только малое, или неволею. Нарушенія клятвы побратимства, если когда и случаются, то только тогда, когда оно заключено между черногорцемъ и туркомъ; между своими же у нихъ почти не бываетъ такихъ примеровъ. Вотъ какъ однажды турокъ нарушилъ клятву побратимства. Черногорецъ побратался съ туркомъ и затемъ вступилъ въ чету, въ которой предводительствовалъ турокъ, его новый побратимъ. (Чета или дружина— собраніе смелыхъ юнаковъ, которые въ военное время, отдельными партіями отъ 20 до 500 человекъ, нападаютъ на непріятеля и отправляются въ турецкія земли грабить турокъ). Они четовали шесть дней, но ничего не добыли. На седьмой день утромъ черногорецъ увиделъ, что его побратимъ турокъ гонитъ целое стадо овецъ, Онъ обрадовался и просилъ дать ему одного барана, чтобы накормить себя и дружину. «Побратимъ — дай одного барана.» — «Кого это ты называешь побратимомъ?» спросилъ турокъ. «Можетъ ты съ мертвой головой побратался?» — «Нетъ, я побратался съ тобой и тебя, побратимъ, прошу дать мне одного барана, такъ какъ мы уже седьмой день въ этомъ овраге и въ нашихъ торбахъ нетъ ни крошки.» — «Ничего я тебе не дамъ,» отвечалъ на это турокъ, и пока сабля моя при мне, я и думать не хочу о побратимстве съ тобой...» Не смотря на эти слова, черногорецъ торжественно повторилъ ту же просьбу и въ третій разъ. Тогда турокъ сталъ въ него прицеливаться. Заметивъ это, черногорецъ окликнулъ своихъ; они тотчасъ бросились на турка, убили его и взяли все его стадо.
      Какъ между мужчинами бываетъ побратимство, такъ между женщинами посестримство. Обрядъ этотъ совершается, какъ и у мужчинъ. Часто бываетъ посестримство между мужчиною и женщиною и женщина иногда имеетъ по нескольку побратимовъ. Все они клянутся охранять свою посестриму отъ всякихъ обидъ и мстить за нее, если ей будетъ нанесено какое нибудь оскорбленіе. Ни одинъ юнакъ не можетъ жениться на своей посестриме. Того, кто дерзнетъ забыть свою клятву, говорится въ одной народной песне, страшно покараетъ само небо. Одна девушка отправилась въ путь съ своимъ побратимомъ, но тотъ на дороге забылъ свою клятву и сталъ говорить ей о любви. Тогда небо, за минуту ясное, покрылось тучами, сверкнула страшная молнія и убила клятвопреступника, который мертвый, какъ снопъ, упалъ къ ногамъ своей посестримы.
      Иногда изъ юнаковъ образуется целая дружина, чета. Тутъ уже каждый юнакъ стоитъ не только за побратима, но и за каждаго члена своей дружины: одинъ другому помогаетъ, одинъ за другаго отомщаетъ, вместе ходятъ на турокъ, вместе сражаются, награбленную добычу делятъ по ровну. Разница между членами дружины и двумя побратимами та, что съ своимъ побратимомъ юнакъ связанъ на всю жизнь, а съ членами четы только на военное время. Прошла война, наступило мирное время и каждый юнакъ отправился къ своему очагу и простился навсегда съ товарищами. Опять наступила война, юнакъ опять вступаетъ въ чету, но при этомъ его товарищами часто бываютъ совсемъ не те, съ которыми онъ въ первый разъ грабилъ непріятеля.
      Черногорецъ идетъ въ чету не потому только, что онъ ничего не имеетъ, но чтобы отличиться, показать свою удаль и молодечество. Такъ какъ чете приходится часто быть въ большой опасности, испытывать холодъ, жажду и множество другихъ лишеиій, въ нее вступаютъ самые смелые, храбрые и отважные юнаки, пропитанные къ тому же страшною ненавиетыо къ туркамъ и жаждою отомстить за убитаго отца, брата или побратима. Черногорецъ, который смотритъ на кражу у своего брата, какъ на величайшій позоръ, въ то же время считаетъ героемъ того, кто добудетъ, хитростно или саблею собственность своего врага. Необходимо однако заметить, что черногорцы не смеютъ четовать и такимъ образомъ отнимать добычу у турка во время мира, а могутъ делать это лишь во время войны. Тогда этихъ четовниковъ можно сравнить съ партизанскими отрядами, которые всякимъ способомъ стараются нанести вредъ врагу.
      Когда во время войны соберется такимъ образомъ чета, они выбираютъ изъ себя предводителя, который отлично знастъ все тропинки и ущелья, чтобы въ критическую минуту уметь незаметно провести, а то и скрыть отъ врага свою дружину. Изъ четы отделяется отрядъ въ 10 — 20 человекъ, который осматриваетъ местность, возвратившись сообщаетъ свои наблюденія остальной дружине и только после этого она двигается впередъ. Но переходить съ места на место она решается только ночью и то по лесистымъ тропинкамъ. Спитъ чета обыкновенно днемъ въ овраге и при этомъ непременно где нибудь въ засаде; чтобы турки не напали нечаянно, она выставляетъ стражу, которая сменяется поочереди. Чаще всего приходится четовникамъ испытывать жажду; тогда они взлезаютъ на горы и ищутъ ямъ, въ которыхъ сохраняется снегъ, но если не находятъ его, то вынимаготъ изъ сумки патронъ и сосутъ порохъ, такъ какъ нужда научила ихъ, что въ порохе есть селитра, которая уменьшаетъ жажду. Когда чета подойдетъ къ турецкому плетню, они связываютъ пастуха и угоняютъ скотъ. Турецкими пастухами бываютъ обыкновенно христіане и потому черногорцы не убиваютъ ихъ; но если пастухъ турокъ, четовники убиваютъ его безъ всякаго состраданія. Когда турки заметятъ четовниковъ, они скликаютъ всехъ своихъ собакъ и бросаются въ погоню. Заметивъ это, четовники тотчасъ разделяются на два отряда. Одинъ небольшой впереди продолжаетъ гнать стадо, а другой— встречаетъ турецкую погоню ружейнымъ огнемъ, задерживаетъ ее на дороге разными маневрами, пока передній отрядъ не угонитъ стадо до самой черногорской границы. Тутъ бой прекращается. Если кто изъ четовниковъ будетъ убитъ или раненъ, дружина ни за что не оставить его на дороге, такъ какъ иначе турки непременно отрубятъ ему голову. Вотъ почему каждаго убитаго уносятъ на рукахъ на родину и тамъ закапываютъ его тело. Такая чета заходитъ иногда грабить въ турецкія земли и остается тамъ по 5 — 6 недель.
      Четы ходятъ по всемъ границамъ; но нигде это такъ не развито, какъ на границе боснійской. Тамъ живутъ ускоки, которые все образовались изъ подобныхъ четъ. Имя ихъ значитъ беглецы. Прежде ихъ было очень много: ускокамъ делались сербскіе юнаки изъ герцеговинцевъ и босняковъ, которые бежали съ родины, пропитанные до мозга костей ненавистью къ самоуправству и тираніи турокъ. Теперь ускоковъ немного и они не играютъ никакой роли. Ихъ отличіе отъ обыкновенныхъ четовниковъ въ томъ, что они не только во время войны, но постоянно, лишь было бы теплое время года, четуютъ въ турецкихъ земляхъ, нападаютъ на своихъ враговъ и грабятъ ихъ. Теперь, хотя ихъ и мало, но турки ихъ сильно побаиваются.
      Черногорцы, какъ прежде такъ и теперь, всегда охотно принимаютъ у себя ускоковъ. Чаще всего они собираются у пограничныхъ черногорцевъ: лишь только начинается весна, они разделяются на небольшіе отряды и отправляются на грабежъ въ Боснію, Герцеговину и Албанію. Началомъ такихъ походовъ считается обыкновенно Юрьевъ день. Этотъ день воспевается и въ народныхъ песняхъ: «Когда придетъ веселый Юрьевъ день, горы оденутся зеленью и цветами, буковый лесъ покроется листьями и кукушка закукуетъ въ немъ, тогда для гайдука настанетъ время четованья».
      Часто одна и та же чета ускоковъ делаетъ по несколько походовъ въ одно лето. Только разве изобиліе добычи заставитъ ихъ возвратиться домой раньше осени. Если же наберется добычи такъ много, что нетъ силъ снести ее домой, то четовники скорее сожгутъ или бросятъ ее въ воду, нежели оставятъ туркамъ. Если одна чета, богатая добычею, встретитъ другую, бедную, которой нечего есть, она должна дать последней все средства къ пропитанію. Эти ускоки прежде были знаменитыми разбойниками Адріатическаго моря.
      Кстати заметимъ, что вообще своими первыми поселеніями Адріатика почти исключительно обязана беглецамъ. Беглецами населились лагуны и Венеція, стены Рагузы (Дубровника), города Зара и Спалато (все три въ австрійскои Далмаціи); среди множества различныхъ беглецовъ здесь являются также и ускоки. Въ XVII и XVIII столетіи небольшая горсть этихъ разбойниковъ тревожила могущественнейшія тогда державы. Они устрашали турокъ, оскорбляли венеціанъ, привлекали къ себе взоры австрійцевъ, папы и наконецъ французскаго короля. Больше всего ускоковъ поддерживало соперничество Австріи съ Венеціей. Хотя Австрію отъ времени до времени и безпокоили набеги ускоковъ, но она не хотела совсемъ прекратить ихъ грабежи, такъ какъ они делали постоянные набеги на венеціанъ и наносили имъ огромный ущербъ.
      Съ своей стороны венеціанцы, отъ всей души ненавидя ускоковъ, не решались окончательно ихъ уничтожить: они боялись такимъ путемъ открыть туркамъ входъ въ Италію. Съ той и съ другой стороны прибегалъ къ переговорамъ и, пока кабинеты писали свои ноты, разменивались предложениями, ускоки продолжали свою жизнь смелыхъ и свирепыхъ пиратовъ, немилосердно грабя и часто даже пятная себя убійствами. Больше всего опять-таки доставалось отъ нихъ туркамъ. Впоследствіи грабежи ихъ наконецъ до того всехъ вывели изъ терпенія, что общими усиліями ихъ совсемъ разсеяли. Теперь, какъ мы уже говорили, число ихъ значительно уменьшилось и они бродятъ на границе боснійской и черногорской.
      Черная Гора делится на семь племенъ (*). Каждое племя имеетъ своего предка — тукунджеда, который въ старыя времена переселился въ Черную Гору: его потомство такъ съ техъ поръ и прозывается по его имени. Всякое племя имеетъ свое преданіе о поселеніи и прославляетъ своего шукунджеда, гордится имъ и хвастаетъ имъ другъ передъ другомъ. Племена делятся на братства: въ каждомъ племени бываетъ по пяти, по шести и более братствъ.
      Всякое племя имеетъ своего главаря. Это деленіе на несколько племенъ прежде всего служитъ доказательствомъ, что Черногорія находится въ младенческомъ состояніи. Племена постоянно враждуютъ между собою, соперничаютъ, — отъ чего происходитъ много бедствій для страны. Соперничество порождаетъ ссоры, а иногда даже кровопролитіе и кровомщеніе. Ссоры между племенами бываютъ изъ за женщинъ, за кражу коровы или козы, иногда изъ за меткой, но грубой остроты, на которую такъ способны все славяне, а въ особенности черногорцы. Тутъ более, чемъ где бы то ни было, кипятъ страсти и самая ничтожная причина можетъ вывести изъ себя, черногорца И такъ какъ черногорецъ человекъ совсемъ необразованный и неразвитой, то онъ самымъ первобытнымъ способомъ и успокаиваетъ свои расходившиеся нервы. Иногда совершенно достаточно сказать ему, что все его предки умерли въ постели, и ссора разгорелась, а отъ ссоры недалеко и до поединка.
      Вотъ какъ описываетъ такой ноедипокъ одинъ писатель. Поводомъ къ поединку между юнаками Янко и Трипо было оскорбленное честолюбіе. Этотъ поединкъ не могъ остаться тайною, и толпа, всегда жадная до подобнаго рода зрелищъ, собралась близъ места ратованія и притаилась за взгорьемъ. Враги пришли, сошлись, кое о чемъ потолковали, пошутили, выпили ракіи, зарядили свои длинныя ружья и разошлись; ихъ хладнокровіе, следствіе совершеннаго равнодушія къ жизни и смерти, было слишкомъ натурально, — это отличительная черта черногорскихъ поединковъ. Поединщики стали на условленномъ разстояніи; вследъ затемъ раздался выстрелъ — и только одинъ, ружье Трипо дало осечку. Пуля расшибла ему локоть левой руки, поддерживавшей ружье, и засела въ левомъ боку: онъ упалъ безъ чувствъ, откинувъ далеко отъ себя ружье, но вскоре, усиліями товарища, былъ возвращенъ на мигъ къ жизни, и этимъ предсмертнымъ мигомъ поспешилъ воспользоваться Янко; не смотря на то, что по закону черногорскихъ поединковъ, осечка въ такомъ случае почитается правымъ судомъ божіимъ, онъ велелъ Трипу стрелять въ себя. «Не могу придвинуть ружья, не могу удержать его», произнесъ тотъ умирающимъ голосомъ. Яно подалъ ему ружье, посадилъ на землю, но руки Трипо склонялись долу, тело валилось; Янко приподнялъ его правое колено, уперъ на него ружье и, склонивъ его колеблющуюся голову къ прикладу, сказалъ: «я не хочу, чтобъ такой юнакъ отошелъ на тотъ светъ не отомщеннымъ, а кто за тебя здесь отомститъ: у тебя ни брата, ни друга, круглый сиротина», и сталъ въ двухъ шагахъ противъ ружейнаго дула. Раздался выстрелъ и благородный соперникъ зашатался. Стыдно падать юнаку: крепко упершись одною рукою о камень, другою о свое ружье, онъ удержался на ногахъ и въ этомъ положении, какъ наиболее приличномъ герою, казалось решился ожидать смерти; ни одинъ стонъ, ни одно болезненное движеніе не обнаружили его мученія. Пришедшая толпа нашла Трипо уже мертвымъ; Янко былъ безъ чувствъ, но искуство здешнихъ доморощенныхъ врачей исцелили его рану, не смотря на всю опасность ея; это была двадцать первая.